В Советское время за операции с иностранной валютой можно было загреметь под статью и качестве наказания даже получить высшую меру наказания, что означало расстрел, хотя поднадзорные операции с валютой для советских граждан тоже допускались. Поэтому доллары в нашей семье тоже были, жена привозила из загранкомандировок. Всё это учитывалось в так называемой валютной книжке, иностранные деньги можно было вывозить и там тратить, опять же каждый вывоз и ввоз отмечался таможней в этой самой книжке. В Союзе валюту тратить было нельзя, но можно было обменять на параллельные советские полуденьги или полуталоны, так называемые чеки Внешпосылторга, которые отоваривались в чековых магазинах Березка.
Короче в советское время жена была подконтрольной государству валютчицей, а я был простым рублёвым инженером.

В девяностые все поменялось: многое, что было, когда-то зазорно и даже противозаконно, стало не просто приемлемым, но даже достойным. Открылись так называемые совместные предприятия, валютные обменники, рынки, стали издаваться независимые газеты и журналы. Одной из таких новых газет была англоязычная “The Moscow Times”, которая существует и сейчас, но вроме только в онлайн версии. Позднее появилась еще одна газета “The Moscow Tribune”, ныне уже не существующая. Обе газеты имели секцию Classified (Объявления или категории), одной из таких категорий были размещаемые работодателеми предложения о работе.
Вообще-то свою основную работу, а работал я тогда в компании под названием ВНИИЭМ, которая существует и по ныне, я не собирался, просто искал долларовую подработку. ВНИИЭМ дал мне много как профессионалу, и я не хотел этот опыт терять.
Работников искали как и известные компании так и всякие гастролеры, приехавшие в Россию в поисках легкого бабла, стремящиеся сбыть какое-то барахло на еще ненасыщенном российском рынке. Одной из таких авантюрных контор была так называемая фирма Colve, которая именовала себя австрийской а весь персонал ее составляли латины как понаехавшие так и осевшие в Москве. Заправлял этой фирмой какой-то перуанец по имени Хуан или Пердо, уже не помню. Хуан совсем не говорил по-русски и отвратительно говорил по-английски, группа осевших работников представляла собой испаноговорящих выпускников советских вузов, которые во время учебы в Москве завели тут семьи и не пожелали возвращаться на Кубу, в Эквадор или куда-то там еще. Продавали они всякую привозную дрянь как-то растворимый кофе, жвачку, женские колготки и прочее, что можно было купить на каком-то заграничном сучке по бросовым ценам, в надежде втюхать это в России, предлагая этот товар палаткам и рыночным торгашам.
Реально подобных иностранных коммерсантов рвануло в Россию немало, почти никто не говорил по-русски, но жажда легкой наживы была велика. Все это было непрофессионально и малоинтересно мне, к тому же предлагались какие-то смешные деньги, хотя и в валюте.
Где-то в середине 1993 года по объявлению в Moscow Times я позвонил в компанию AVD (Audio Video Design), на другом конце провода трубу взял мужчина, который не говорил по-русски. Я сказал, звоню по объявлению о работе. Он меня спросил, могу ли я сделать для него расчет энергопотребления офисного здания согласно российским стандартам. В принципе все мы как-то знакомы с электричеством, и по школьной программе, где изучали закон Ома, кроме того в ВУЗе прошлось прослушать курс электротехники. Где-то как-то я считал себя подготовленным для таких работ, хотя конкретно никогда не делал таких расчетов. Тем не менее я ответил, что конечно сделаю.
На следующий день я пришел в офис компании, офис находился на Лубянке, в переулочке за зданием КГБ. Там я познакомился с хозяином, его звали Алан Стюарт, он мне выдал спецификацию по электрооборудованию здания, которое он собирался переделать в офис.
Как я узнал позднее Алан Стюарт был специалистом в создании студий звукозаписи, в Россию его пригласил Александр Шульгин, муж и продюсер певицы Валерии. Планировалось, что фирма Алана получит контракт на поставку и установку акустических систем в Кремлёвском Дворце съездов, но не срослось. И Алан занимался другими проектами, как-то переоборудованием особнячков в старой Москве под офисы.
Опять же подобными работами я никогда не занимался. Выйдя из офиса Алана, я отправился в ГПНТБ, вооружился разными книгами, как-то справочник главного электрика цеха, ГОСТами и прочими мануалами.
К концу дня расчёт был готов, на следующий день я напечатал его на английском языке на компьютере и отвез в офис Алану, за что получил 50 американских долларов, что составляло примерно половину моей месячной зарплаты во ВНИИЭМе.
Это был мой первый не рублевый заработок.
Потом я проработал у Алана несколько месяцев до конца 1993 года, где повстречал множество интересных людей из разных стран мира. Но это совсем другая история, которая наверное должна быть описана отдельно.